Как князь Владимир стал украинцем: о конструировании исторического сознания

Петр Порошенко провозгласил князя Владимира создателем европейского государства Украины-Руси. Приватизация древнерусской истории является одним из столпов украинского исторического мифа. Нового в этом отношении украинский президент ничего не сказал.

Новое заключалось в том, что именно Владимир объявлен создателем украинского государства. Принятая дата образования древнерусского государства, как известно, 862 год. Владимир же вступил на киевский престол только в 980 году. Более ста лет современные украинские конструктора истории решили вычеркнуть из прошлого древнерусской государственности, дабы только не выводить первородство от российского Новгорода. Неважно при этом, что сам Владимир княжил первоначально в Новгороде и вместе с новгородцами сверг старшего своего брата, киевского князя Ярополка. Кто об этом вспомнит!

Удивительно и то, что в обращении Порошенко говорится о создании Владимиром европейского государства, его принадлежности к единой европейской цивилизации. Ни словом – о православном выборе Владимира. А между тем, этот выбор Владимира обозначил самостоятельный, отличный от Европы вектор русского цивилизационогенеза. Это игнорируется. Владимир в порошенковской интерпретации оказывается едва ли не сторонником Евромайдана.

Удивительно еще и то, что апелляция к Владимиру проводится в контексте небывалого подъема на Украине неоязычества. Неоязычники составляют, как известно, одну из ударных сил украинского национализма. Современный Киев, очевидно, использует и неоязычников, и униатов, и перетолкованного на майданный лад князя Владимира лишь бы все это решало главную задачу – усугубления раскола с Россией.

С конца 1980-х годов постоянно говорилось о том, что история не должна быть связана с политикой. Звучало, как заклинание: о недопустимости политизации истории. В действительности, история всегда была связана с политикой, связана с ней сейчас, и, по-видимому, такая связь сохранится и в будущем. И ситуация, которая сложилась на Украине прекрасная тому иллюстрация. Через соответствующее воздействие на восприятие истории и пролонгируется та ситуация, которая приводит к соответствующим политическим воплощениям.

Начну с некоторых высказываний западных политологов. Ален Безансон: «От их (украинцев) выбора в большой мере будет зависеть судьба Западной Европы. Если Украина действительно вступит в союз с Россией, то эта последняя сохранит статус крупномасштабной силы или же его добьется. Она (Россия) вступила бы в сообщество европейских народов господствующей силой. Однако если Украина вступит в той или иной форме в союз со своими западными соседями – поляками, литовцами, румынами, белорусами, – то в Восточной Европе создастся мощное объединение, действительный противовес России, которая превратится в среднего масштаба силу, освобожденную от имперских забот и способную до конца провести процесс демократизации и очищенную от коммунизма». Это было сказано еще в начале девяностых годов. Збигнев Бжезинский: «Без Украины Россия перестает быть империей, а с Украиной же подкупленной, а затем и подчиненной Россия автоматически превращается в империю». И это оценка также достаточно давняя. Процитированное высказывание относится к 1994 году.

Таким образом, крупнейшие западные политологи полагают, что Россия в альянсе с Украиной становится принципиально иной по своей геополитической моще силой. И понятно, как рецептура для Запада – российско-украинский альянс должен быть расстроен. Как это можно сделать? Не в последнюю очередь — и через историю. И целевая деятельность в данном направлении началось далеко не сегодня. В процессе создания украинской нации – а в ее формировании пролеживается определенная проектная составляющая, немаловажную роль сыграли исторические мифы. Приведем некоторые свидетельства лиц, включенных в соответствующие политические процессы. Но опять несколько цитат. Мемуары германского генерала Макса Гофмана от 1925 года: «Создание Украины не есть результат самодеятельности русского народа, а есть результат деятельности моей разведки». Такую же оценку давал еще в 1918 г. французский консул вКиеве Эмиль Эно: «Украина не имела никакой своей истории и национальной отличительности – она создана немцами». Примерно в том же духе высказывался В.Шульгин: «Вот краткая история украинствования: оно было изобретено поляками (граф Ян Потоцкий), поставлено на ноги австро-немцами (“Украину сделал я!” – заявление генерала Гофмана), но консолидировано оно большевиками, которые без просыпа украинствуют». Если мы, обратился к работам небезызвестного Альфреда Розенберга, то обнаруживается, что историческая версия современного украинского национализма и нацистский исторический миф, совпадают. «Киев, — пишет идеолог нацизма, — был главным центром варяжского государства с нордическим господствующим слоем. Даже после татарского господства Киев на протяжении долгого времени играл роль полюса, противостоящего Москве. Его внутренняя национальная жизнь основана на почти независимой традиции, возникшей на собственной почве, вопреки утверждениям московитской историографии, овладевшей всей европейской наукой. Нашей политической задачей для этой области должно быть поощрение стремления к национальной независимости вплоть до создания самостоятельной государственности, которой надлежало бы одной или вместе с Донской областью и Кавказом в виде Черноморского союза постоянно сдерживать Москву и обезопасить великогерманское жизненное пространство с востока».

Выстраивается единая проектная линия. Перед нами современные украинские учебники, текстуальный анализ которых будет сегодня проведен. Но сравним с ними учебники по истории Украины, изданные еще в 1970-80-е годы в Канаде. Известно, какое влияние имеет в «стране кленового листа» украинская диаспора. Содержательно это одни и те же учебники – общая фактологическая канва, воспроизводимые исторические мифы. Конечно, учебники по истории Украины – украинский продукт, но это и не вполне украинский продукт. Предлагаемый в них концепт идеологически продуцировался внешними геополитическими акторами.

Можно услышать, что украинские учебники – это образец непрофессионализма. К ним демонстрируется подчеркнуто саркастическое отношение. Выдвигаю тезис, что они сделаны очень профессионально, если иметь в виду ту цель, которая в них преследуется. Что надо предпринять, если стоит задача сконструировать нацию? Несколько очевидных вещей. Первое дело – это создать общую преемственную историю, желательно более древнюю. Второе – создать образ исторического врага. «Политическое», говорил еще Карл Шмитт, начинается с определения врага. Через историю внедряется мысль, что есть исторический враг, который прервал существование изначальной государственности. Третье – деконструировать прежнюю идентичность.

Все эти три задачи с успехом реализуются в украинской школьной учебной литературе.

Древняя история. Преемственная история, берущая истоки в глубокой древности, создана. Происхождение украинцев ведется от скифов. Территория Скифии в украинских школьных учебниках совпадает почти тождественно с территорией Украины. Одним из исторических воплощений украинской государственности определяется некая Казацкая республика. Далее с ее гибелью эта история прерывается. Апелляция к утраченной украинской государственности формирует настроения последующего исторического реванша.

Образ исторического врага. Три врага окружали казацкую украинскую республику — Польша, Османская империя и Россия. Угрозы со стороны двух первых врагов были исторически сняты. Остался главный враг – Россия. Тема российской враждебности достаточно четко в украинских школьных учебниках артикулирована.

Деконструкция прежней идентичности. Деконструкция прежней идентичности применительно к Украине — это антирусскость и антисоветскость. На это работают две установки: 1. украинцы не являются русскими; 2. советское синонимично русскому.

Прослеживается определенная историческая концепция, на которой выстраиваются украинские школьные учебники. Она представлена следующей схемой. Исходная точка — «золотой век» — время существования древнего украинского государства. Далее путем обмана он оказался похищен. Похититель известен. А дальше возникает перспектива возрождения украинской государственности. Украина берет национальный реванш.

Насколько описываемое явление исключительно украинский случай? Учебники такого типа характерны в целом для постсоветского пространства. Все они акцентировано решали задачу создания национального государства, конструирования новой идентичности. Возьмем для примера узбекский учебник для 9 класса «История Узбекистана» Ж. Рахимова на русском языке. Узбекистан – не самое враждебное по отношению к России государство. Но процитирую даваемую в нем характеристику отношения «русских колонизаторов» к местному населению: «Местное население Туркестана с точки зрения русских стоит на низшей ступени своего умственного развития. Они еще не созрели, слишком невежественны, чтобы понять и оценить свои права по избранию администрации государств. Они не могут пользоваться правами, предоставленными им законом общества, это право действует лишь во вред. Исходя из такой шовинистической точки зрения, русские колонизаторы относились к народам Туркестана как к низшему классу и пытались держать их в постоянном повиновении, выбрав путь политического, экономического, военного и административного произвола». И далее выдвигается пантюркистский концепт, как альтернатива россиецентричности: «Время разбросало народы (имеются в виду тюркские народы) от Восточного Туркестана до Сибири и Волги, от Туркестана до Балкан, от Балкан до Малой Азии. Китай и Россия издавна не желали политического, экономического и военного объединения, вносили раздор между этими народами, превратили Восточный и Западный Туркестан в свою добычу. Наши братья в Турции сумели сохранить свою независимость. После завоевания Туркестана царской Россией были приняты все меры, чтобы создать трещину в вековом родстве народов. Уничтожение родства Туркестана и Турции стало одним из главных направлений государственной политики. Как царская Россия ни старалась, она не смогла добиться полного уничтожения этой кровной связи».

Установка на решение задачи выстраивания новой идентичности через разрушение прежней большой идентификационной матрицы очевидно. Что можно этому противопоставить? Противопоставить расколу единой идентичности можно только представив некую интеграционную версию идентификации. И основания к этому есть. Достаточно обратится к социологическим опросам. Они показывают, что 44% россиян считают белорусов и украинцев русскими. Не в этом ли направлении интеграционного объединения, в формировании единой идентичности через уроки истории и стоит идти?

В 1996 году вышла небезызвестная работа С. Хантингтона «Столкновение цивилизаций». Там есть фрагмент, посвященный рассмотрению трех сценариев развития ситуации на Украине. Первый сценарий – Украина, пойдя в направлении интеграции с Западом, будет враждебна России вплоть до военного конфликта. Второй сценарий – распад Украины на прозападный и пророссийский цивилизационные анклавы. Третий сценарий – Украина целиком реинтегрируется с российской цивилизацией. Хантингтон еще в 1996 году считал, что украинское государство, находящееся в зоне цивилизационного раскола, нежизнеспособно. Начавшаяся война подтвердила этот диагноз. И мы видим, что война в украинских учебниках истории, по сути дела, программировалась. Обращает внимание, определенное различие учебников, изданных на русском и украинском языках. Украинские учебники на русском языке близки в целом фактологической и оценочной канве российских учебников. Отношение в них к России, как минимум, корректнее. Получается очень странная ситуация наличия концептуально различных типов учебников в рамках общего государственного пространства. Рано или поздно это должно было привести к конфликту идентичности.

Возникает вопрос: а не сознательно ли разжигался конфликт? Радикализация исторического сознания на Украине началась далеко не сегодня. Показательные результаты проведенного еще в 2008 году украинским телевидением конкурса «Великие украинцы». В число первых 12 исторических героев Украины вошли и Степан Бандера, и Вячеслав Черновол, и Иван Мазепа, и Роман Шухевич. Этот результат, подчеркиваю, был получен еще семь лет назад, и с того времени радикализация только возросла.

Управление историческим сознанием идет также через установление одних памятников и демонтаж других. Многие герои современней украинской монументализации — очевидные русофобы и антисемиты. Неудивителен факт установления в прошлом году в штате Висконсин США памятников украинским националистам: Семену Петлюре, Евгению Коновалыцу, Роману Шухевичу, Степану Бандере. Рядом с ними возведен монумент в честь акта восстановления украинского государства 30 июня 1941 года. Получает поддержку фашизм и антисемитизм, к которым, казалось бы, на Западе относились крайне настороженно.

А что у нас? Конечно, по теме фашизма опубликовано много трудов. Но в них в основном речь шла о германском и итальянском фашизме. Но ведь фашизм имеет гораздо более широкие территориальные масштабы распространения. Фашистские режимы, как известно, были установлены в большинстве восточноевропейских стран. Украина – не исключение. И этот фашизм сегодня воскресает и реабилитируется. Фашистская сторона преподносится как «своя» в конфликте прошлого. И то, что эти национальные версии фашизма не были своевременно осуждены, обернулось сегодня угрозой новой фашизации.

«Евромайдан» самим своим названием обозначал исторический вектор движения в направлении Европы. Между тем, Россия, в своих учебниках истории альтернативы в отношении этого исторического вектора не выдвигает. По опросам 2013 года, порядка 40% россиян считали необходимым то же самое, за что выступал и Евромайдан – интеграцию между Россией и Европой. Альтернативы ценностной, исторической, историософской – Россией на настоящее время не сформулировано. А пока эта альтернатива со стороны самой России не предъявлена, то перспективы реинтеграции постсоветского пространства оказываются лишены соответствующего концептуального и аксиологического фундамента.