Популярностью в философии истории девятнадцатого столетия пользовалось понятие «исторически народы». Его, как известно, применял, в частности, Гегель [1]. Под историческими народами понимались этносы, которые оказывали влияние на ход мировой истории, выступали субъектом исторического процесса. В современном мире насчитывается несколько тысяч народов, около двухсот государств и всего с десяток цивилизаций. Это означает, что далеко не все народы выступают в качестве государствообразующих и тем более цивилизационнообразующих.
Речь, конечно, не идет об этнической или расовой иерархии. Историческими народами чаще всего оказывалась общности, консолидированные не на генетической, а мировоззренческо-ценностной основе. Субъектность в истории определялась способностью генерировать и реализовывать «большой проект». Тот, кто не имел собственного проекта, становился объектом внешнего проектирования. Мировая история может быть рассмотрена в ракурсе борьбы различных проектов. И сегодня вопрос о проектировщике является ключевым в глобальной политике. Проекты Pax Americana, Великого Китая, нового исламского халифатостроительства, неоосманизма и другие формируют современную политическую повестку развития мира.
Однако принятие глобального проекта содержит для реализующего его народа и угрозы. Это угроза утраты национальной идентичности, растворение во всечеловечестве в проектируемой версии мирового строительства. Утрата национальной идентичности народами, принявшими парадигму либеральной глобализации, сегодня очевидна. Потеря национальных традиций и деидентификация русского народа, являвшегося носителем глобального советского проекта – еще один пример проявления такого рода угроз.
Задачи, стоящие перед народами, в мегавременной перспективе имеют амбивалетный характер. С одной стороны, обрести историческую субъектность, достигаемую через генерирование и реализацию «большого проекта». Политически это выражается в принятие бремени имперостроительства. Империи, в отличие от государств-наций, не возможны без выдвижения собственной идеологии. Другая сторона, это сохранение этнической идентичности. Для того, чтобы она была сохранена требуется уже не универсализация, а партикуляция, продвижение идей специфичности народа, отделение его от иноплеменников. Зачастую в целях самосохранения, противостояния тенденциям ассимиляции, народ поднимает знамя национализма. Национализм оказывается «запрещенным приемом», используемым как средство для того, чтобы выжить в инонациональном окружении.
Имперская идеология «большого проекта» и этническая идентичность народа есть ценностно различные ориентиры. Часто они вступают в противоречие. Оптимальным являлось бы сочетание, при котором и сохранялась бы этническая идентичность народов и выдвигалась идеократическая имперская перспектива.
Обозначенные проблемы имеют прямое отношение к теме армянского позиционирования. Исторически Армения оказалась зажата в тисках геополитических и религиозных противников. Дамоклов меч уничтожения на протяжении веков нависал над армянским народом. В шестнадцатом веке прекратило свое существование Киликийское армянское государство, а Закавказская Армения поделена между Османской и Персидской империей. Сотни тысяч армян, спасаясь от перманентного этноцида, оказались расселены по всему миру. Чтобы выжить в сложившихся условиях как этносу требовалось сохранить любыми средствами армянскую идентичность. В религиозном плане это достигалось акцентировкой специфичности догматики и обрядов Армянской Апостольской Церкви, как института консолидации армян, несмешиваемых в силу этого ни с православным, ни с католическим миром. Секулярным путем самосохранения явилось формирование идеологии национализма, в рамках которого в завуалированной форме или открыто, провозглашались идеи особой силы армянской крови. Теория цехакронизма, связанная, прежде всего, с именем Гарегина Нжде, стала классическим выражением националистического дискурса в армянской диаспоре. И здесь важно не столько содержание идеологемы, сколько контекст. Концепт о факторе крови был сформулирован именно тогда, когда после геноцида армяне, расселившиеся по всему миру, скрывают свою этничность, стремятся ассимилироваться с другими народами, продолжают подвергаться преследованиям и дискриминации. Сказать в тех условиях, что армяне есть особый народ, являлось для них спасительной инъекцией [2].
Но для того, чтобы одержать победу над численно превосходящими противниками идеи армянской этничности недостаточно. Несмотря на наличие крупной диаспоры, по потенциальным людским ресурсам Армения уступает любому из соседей. В этой ситуации логичным был бы экспорт идей, объединение под знамя выдвигаемой идеологии другие народы. Но такого объединения под знамена этнической идеи армянства объективно произойти не может. Следовательно, помимо идеи национальной идентичности, армянский народ нуждается в выдвижении надэтнического «большого проекта».
Опыт работы на «большие проекты» накоплен за историю армянского народа значительный. Однако эти проекты не были проектами идентичными. Представители армянской элиты, проживавшие за пределами Армении, часто включались в генерирование и реализацию имперских проектов государств проживания. Но это были чужие проекты.
Немалую роль сыграли армяне, к примеру, в обеспечении развития Османской империи. Уже на излете ее существования министерские посты в ней в разные годы занимал целый ряд лиц армянского происхождения – министра внутренних дел, министра финансов, министра иностранных дел, министра коммуникаций. Армяне были послами Османской империи в Англии, Австрии, Бельгии, Италии. Премьер-министром в полузависимом от Стамбула Египте являлся армянин Нубар Меликян (Нубар-паша). Именно он сыграл ключевую роль в том, чтобы добиться от султана разрешение на строительство Суэцкого канала. Армянские предприниматели сыграли важнейшую роль в становлении промышленности Османской империи. «Все отрасли, не связанные напрямую с товарами первой необходимости, но представляющие собой достижения цивилизации, — указывалось в отчете немецкого чиновника 1912 года о положении дел в Османской империи, — почти полностью контролируются армянами; в их руках находятся крупные текстильные фабрики, промышленное производство стали, олова и цинка, а также производство и торговля строительными материалами» [3]. По свидетельству Г.С. Гюльбенкяна 16 из 18 наиболее влиятельных финансистов государства были армянами [4]. В преддверии Первой мировой войны армянские предприниматели обеспечивали 23 % объема ВВП в сфере внутренней торговли, 30 % в промышленности и ремеслах, 22 % — в непроизводственных отраслях [5]. Но усиление роли армянских представителей в элитарных кругах Османской империи только усиливало внутреннюю конфронтацию. Системная причина ее состояла в расхождение панисламского, а затем пантюркистского проекта османско-турецкого государства с армянской национальной идентичностью.
Итог соучастия в османском проекте хорошо известен — геноцид. Геноцид армян осуществлялся и при Абдул Гамиде II, и при младотурках, несмотря на идеологические различия представляемых ими проектов. Панисламизм являлся идеологией Османской империи при Абдул Гамиде II, пантюркизм – при младотурках [6]. И в рамках панисламистского, и в рамках пантюркистского проектов армян оказывались представителями враждебной идентичности. Оба проектных ориентира присутствуют в настоящее время в политике турецкого президента Р. Эрдогана. Его антиармянские высказывания также хорошо известны и контекстны общей неоосманской идеологической линии [7]. Отсюда, как неприемлемые для армян могут быть расценены предложения А.Г. Дугина о примирении современной Армении с Турцией ради большого евразийского проекта. Под впечатлением деэскалации напряженности в отношении между Москвой и Анкарой летом 2016 года, им в отношении перспектив армянской политики было высказано следующее рассуждение: «Как и любая этноцентрическая общность армяне утрачивают пропорции. Великая держава не может идти на поводу у младшего партнера, позволять ему диктовать условия и выставлять требования. Напротив, это Еревану надо встраиваться в большую евразийскую геополитику, стремясь обеспечить свои интересы. И мы эти интересы, безусловно, учитываем и принимаем в расчёт. Но дружба с армянами, какой бы крепкой она ни была, не отрицает осей Москва-Баку или Москва-Анкара… Сегодня большая геополитика России диктует необходимость оси Москва-Баку-Анкара. Что не исключает оси Москва-Ереван и даже Москва-Ереван-Тегеран… Ответственные политики Армении, для которых важна именно Армения, а не подачки американских кураторов, должны возвыситься над локальными горизонтами и мыслить более масштабно. Поэтому Армения должна согласить на план Лаврова о передаче Баку пяти районов, не требуя за это слишком высокой и нереалистичной цены… Если Ереван согласится с планом Лаврова, построение новой геополитики будет завершено» [8]. Не учитывается в данном рассуждении, что у Анкары есть собственный идеологический проект, отличающийся от проекта евразийской реинтеграции, противоречащий не только интересам Армении, но и интересам и территориальной целостности России.
Существовало в армянском мировом движение и определенное течение, ориентированное на поддержку персидского проекта. Основанием для сближения указывались общие индоарийские корни персов и армян. К этому доводу после геноцида армян в Османской империи добавились еще и персо-турецкие противоречие, многовековое соперничество Ирана и Турана. Армяне в Иране, равно как и в Османской империи, выступили исторически в качестве особого делового класса в его широком понимании. Мухаммед-бек, армянин по происхождению достигнет при шахском дворце даже положения первого визиря [9].
Но иранский проект был в первую очередь проектом религиозным и только в гораздо меньшей степени, и далеко не во все периоды истории – этническим. Для государства, выстраиваемого на идеологии шиитского ислама армяне оказывались неидентичным, а потому и ненадежным общественным элементом. Отсюда уже при Сефевидах в отношении армян использовалась практика депортаций, приобретавшей жесткие этноцидные формы. При сменившей Сефевидов тюркской и происходившей к тому с территории Армении династии Каджаров положение армян еще более ухудшается. Происходит системная тюркизация Восточной Армении [10]. Эта политика заставляет армян Персидской империи искать помощи у России, что вполне определенно проявилось во время русско-турецких войн девятнадцатого столетия. На основании условий Туркманчайского мира около 40 тысяч армян репатриировалась из Персии в присоединенную к Российской империи часть Армении [11]. Армяне впоследствии принимали активное участие в Персидской конституционной революции 1905-1911 годов, что само по себе указывало на их неудовлетворенность тем положением, которое они занимали в каджарском государстве.
Конечно, положение армян в Иране в двадцатом столетии было несравненно более благополучным, чем положение их в соседней Турции. Но исламизационный вектор развития иранского общества лишал перспективы идентификации армян с новым персидским цивилизационным проектом. Показательно, что во время армянских погромов в Баку в 1988 году азербайджанцы несли, по свидетельству очевидцев, портреты духовного лидера исламской революции Хомейни [12]. Хотя непосредственных антиармянских кампаний в хомейнистском Иране не проводилось, но сама идеология исламизации объективно выдавливала иранских христиан на периферию общественного строительства. После Исламской революции армянская община Ирана существенно сократилась. Ее численность в иранской столице Тегеране уменьшилась вдвое.
Сегодня между Ираном и Арменией развивается конструктивное экономическое сотрудничество. Фиксируется совпадение позиций по ряду международных вопросов. Отдельные эксперты заговорили о формировании геополитической оси Москва – Ереван – Тегеран [13]. Но в отношении стратегических перспектив армяно-иранского сотрудничества в качестве общего проекта не должно быть иллюзий. Они развеиваются, в частности, при ознакомлении с позицией нынешнего духовного лидера Ирана азербайджанца по происхождению Али Хаменеи по Нагорному Карабаху. Его официальный представитель Сейид Гасан Амили изложил позицию аятоллы следующим образом: «Это часть Исламского мира, которая должна быть возвращена Азербайджану. Как сказал верховный духовный лидер Ирана, Карабах – Исламский край, и сложившие головы за него считаются шехидами. Лично я при первой представившейся возможности готов поехать в Карабах, чтобы выполнить свой долг. Истоки сегодняшних событий в Карабахе восходят к т.н. планам Сталина. На самом деле, границы, которые были изменены Сталиным, чтобы посеять рознь между народами, должны быть изменены, и не только в Карабахе» [14].
Представители армянской диаспоры сыграли немалую роль и в развитие науки, культуры и экономики Западной Европы и США. Часть армян приняла католичество, учредив Армянскую католическую церковь. Через переход в католичество они рассчитывали заручиться помощью Запада в освобождении Армении от турок и персов.
Часть армян нашла панацею для национального спасения в принятии большой европейской идентичности. Формулируется идея армянского соучастия в западном цивилизационном проекте. Создаются объединения армян-католиков. По инициативе Мхитара Севастийского под Венецией в начале восемнадцатого столетия учреждается армянский католический орден. Мхитаристы надеялись, что Запад освободит армян от турок и персов [15].
Угроза обращения армянской диаспоры в католичество актуализируется и сегодня. Об этом свидетельствуют цифры членства в Армянской Католической Церкви: 1990 г. – 142853 чел., 2000 г. – 362047 чел., 2010 г. – 593459 чел., 2015 г. – 736956 чел. [16] Проект окатоличивания армян и принятие через католицизм западной идентичности возродился за последние четверть столетия фактически из исторического небытия.
Несостоятельность надежд на помощь Запада обнаружилась уже в восемнадцатом веке. Исраэль Ори, пытавшийся найти помощь со стороны европейских государств (встречи с политическим руководством Франции, Венеции, Австрии, германских государств), столкнулся первоначально с европейской волокитой. Прямо от разыгрывания армянской карты Европа не отказывалась. Но от Ори требовались гарантии консолидированной поддержки его позиции со стороны армян и готовности их к восстанию. Гарантии со стороны армянской знати были даны, что создавало для нее известные угрозы. Но и этих гарантий не было достаточно. Со стороны Франции и вовсе будет оказываться прямое противодействие попыткам Ори по организации армянского освободительного движения в Персии. Разочаровавшись в Европе, Ори переориентируется на Россию и поступает на службу к Петру I [17].
И в дальнейшем во время всех многочисленных политических кризисов Османской и Персидской империй Запад не сделал ничего для освобождения армян. Напротив, его позиция вплоть до Первой мировой войны состояла в поддержании целостности данных имперских государств. Позиция Запада состояла в том, что если было бы создано Армянское государство, то оно оказалось бы неизбежно в фарватере политики Российской империи. Эта позиция была сохранена и тогда, когда Османская империя по итогам Первой мировой войны прекратила свое существование. Ни Западная, ни Киликийская Армения, в отличие от большинства нетурецих земель бывшей Османской империи, несмотря на первоначальные планы и декларации (в частности, условия Севрского мира), так и не получили независимости. Важное признание о мотивах политики Запада по армянскому вопросу сделал премьер-министр Великобритании Ллойд Джордж: «По Сан-Стефанскому миру русские войска должны были оккупировать Армению пока не будут проведены необходимые реформы. Это постановление было отменено Берлинским трактатом 1878 года, который явился всецело результатом нашего угрожающего нажима и прославлялся нами как величайший триумф Англии, принесший «почетный мир». Армения была принесена в жертву на воздвигнутый нами триумфальный алтарь. Русские вынуждены были уйти; несчастные армяне снова были придавлены пятой своих старых угнетателей, обязавшихся «провести улучшения и реформы в провинциях, населенных армянами». Всем нам известно, как нарушались эти обязательства в течение сорока лет, несмотря на неоднократные протесты страны, которая была главной виновницей возвращения Армении под владычество турок. Политика британского правительства с роковой неизбежностью привела к ужасающим бойням 1895—1897 и 1909 годов и к страшнейшей резне 1915 года. В результате этих злодеяний, беспримерных даже в истории турецкого деспотизма, численность армянского населения в Турции сократилась больше чем на миллион» [18].
В отношении к теме геноцида армян на Западе преобладала в целом установка забвения. Тема была неудобна. Признание необходимости ответственности за геноцид предполагало бы, во-первых, осуждение едва ли не всего политического руководства Турции. Во-вторых, оно обнаруживала бы сопричастность и ответственность Германии. В-третьих, выводило бы, вероятно, как полагают некоторые исследователи, на провокативную роль в геноциде англичан. Отношение Германии к геноциду армян иллюстрирует запись, сделанная в 1915 году рейхканцлером Теобальд фон Бетманом: «Нашей единственной целью является удержание турок до конца войны на нашей стороне, и при этом не важно, будут ли из-за этого уничтожены армяне или нет» [19]. Позицию Великобритании отражает тот факт, что несмотря на неоднократное вынесение вопроса о признании геноцида армян, он официально ей не признан. При обсуждении в парламенте было высказано следующее мнение (лорд Магинис): «Нецелесообразно подробно останавливаться на событиях вековой давности. Было бы лучше решить нагорно-карабахский конфликт, который также является проблемой, а не оглядываться на то, что произошло 100 лет назад в Османской империи. Не существует никаких оснований или оправданий обеих сторон, но, с моей точки зрения, попытки армян и русских спровоцировали конфликт, что фактически привело к убийству большого числа людей, находившихся в тяжелых условиях. Великобритании следует помнить, что Мустафа Кемаль Ататюрк был союзником Великобритании, и мы благодарны ему за участие Турции в освобождении Европы. По этой причине я считаю, что мы должны быть очень осторожны, чтобы не отчуждать наших турецких союзников, учитывая тот факт, что комитет Конгресса США проголосовал большинством голосов в пользу резолюции» [20].
Следовало, казало бы, ожидать более определенной поддержки армян со стороны США, где так называемое армянское лобби стало формироваться еще в XIX веке. Армянское движение в Соединенных Штатов канализируется в значительной мере усилиями американских миссионеров в направлении проекта Pax Americana. Армяне – американцы и шире армяне диаспоры побуждаются к переходу в протестантизм. В 1918 году в штате Массачусетс учреждается исполнительный орган Армянских Евангелических церквей и Армянская Евангелическая Ассоциация Америки, имеющая в настоящее время представительства в двух десятках стран мира. Там же в США уже в 1980-е годы будет создан Всемирный Армянский Евангелический Совет [21].
Действительно, США в ситуации передела государственных территорий по итогам Первой мировой войны наиболее активно поддерживала проект создания суверенного Армянского государства. В международный политический лексикон вошло понятие «Вильсоновская Армения». В противоположность Ллойду Джоржду, выступавшему за превращение Армении в мандатную территорию, американский президент отстаивал первоначально идею ее суверенности. Однако проармянская линия во внешней политике США была изменена. Ее смена была связана с назначением верховным комиссаром США в Турции адмирала Марка Бристоля. Он полагал, что созданное Армянское государство неизбежно подпадет под влияние других геополитических игроков в регионе, с наибольшей вероятностью – Советской России. Бристоль предлагал Вашингтону переориентироваться на поддержку Турции. Христианские национальные меньшинства – армяне и греки характеризовались им как «пиявки», высасывающие на протяжении веков кровь из тела турецкого государства. Американский верховный комиссар публично заявлял, что все христиане должны принудительно покинуть территорию Турции. Такие заявления, сделанные официальным лицом, безусловно развязывало руки турецким националистам, мотивировало продолжение политики геноцида и депортаций. Бристолем направлялась в США заведомо заниженные цифры о масштабах геноцида, искажались другие факты о нарушении прав человека. Отражением произошедшей переориентации явилось учреждение в 1923 году организации «Американские друзья Турции». Бристоль впоследствии станет ее руководителем [22].
Во время армяно-турецкой войны 1920 года в ситуации наступления турок дашнакское правительство обратилось к цивилизованному человечеству с призывом спасти армян от физического уничтожения. Непосредственно обращения с призывом о помощи поступали в адрес США, Франции, Великобритании, Италии, Греции. Западные государства выражали сочувствие, но от реальной военной помощи воздерживались, ссылаясь, что могут воздействовать на Турцию только экономически. Со стороны Италии и вовсе, при словах о солидаризации с армянским народом, осуществлялись поставки оружия турецкому правительству. Номинальный сторонник Армянского государства Вудро Вильсон отказывал в помощи армянам, ссылаясь на отсутствие у него соответствующих полномочий без решения Конгресса, находившегося в то время в каникулярном отпуске [23].
Стратегия Запада, делающего выбор по армянскому вопросу в пользу сотрудничества с Турцией в очередной раз наглядно проявилась уже после Второй мировой войны. СССР уже в 1945 году официально ставил вопрос о денонсации советско-турецкого договора 1921 года. Официально ставился вопрос о передаче армянам территории Западной Армении. Данное требование советского руководства определяется в историографии как «ультиматум Сталина». В советские с предъявляемыми требованиями Армянской ССР должна быть передана территория 20,5 тыс. кв. км., Грузинской ССР – 5,5 тыс. [24] Запад категорически выступил против и поддержал Турцию. Советская инициатива возвращения армянских земель была сорвана именно блоком западных государств во главе с США. Конфликт вокруг «сталинского ультиматума» Турции рассматривается сегодня как важнейший инцидент в развертке «холодной войны». В итоге, явно не подпадающая под стандарты западных демократий Турция в 1952 году была принята в НАТО. Интересы «армянского лобби» в расчет приняты не были.
Наибольшие перспективы для армян открывало принятие большого российского цивилизационного проекта. Эти перспективы определялись двухуровневой моделью выстраивания системы идентичности в Российской империи, а потом – и в СССР. Первый уровень был этническим, второй – цивилизационным. Можно было, оставаясь армянином, равно как и представителем любого другого этноса, выступать, вместе с тем, носителем российского – советского проекта.
Не правильно, вместе с тем, было бы считать, что российское государство всегда принимала сторону армян в многочисленных исторических конфликтах, связанных с армянским вопросом. Ухудшение позиции российского государства в отношении к армянам приходится, в частности, на время Александра III. Уже в 1882 году, через год после вступления на престол, император дает указание новому министру внутренних дел Д.А. Толстому предпринять действия против армянского национализма. Принятые меры касались, в частности, закрытия части армянских школ. Российская империя не нашла возможным выступить против Османской империи во время «хамидийской резни» армян в Османской империи в 1894-96 гг. Занимавшему в тот период времени пост министра иностранных дел князю А.Б. Лобанову-Ростовскому приписывались слова – «нам нужна Армения без армян». На период с 1895 по 1905 годы приходится нахождение в должности наместника Кавказа князя Г.С. Голицына, единственного из череды российских наместников, занимавшего антиармянскую позицию, близкую даже к армянофобии. В публицистике того времени армянофобскую позицию с использованием расистских доводов занимали В.Л. Величко, А.С. Суворин, И.Г. Чавчавадзе. Величко писал, что неблагонадежность армян определяется расовым инстинктом ненависти к любой государственности [25]. Конфликт с российскими властями приобрел наибольшую остроту в 1903 году в связи с реализацией императорского указа о конфискации имущества армянской церкви [26].
«Черным пятном» отношения к армянскому вопросу в советский период истории явилось сотрудничество большевиков с кемалистским режимом, включая финансовую помощь и поставку вооружения. Московский, а затем и Карсский договор передавали часть армянских земель Турции. Впоследствии, столкнувшись с враждебностью кемалистской Турции, в руководстве СССР осознали ошибочность данных шагов. При Сталине предпринимаются попытки воссоединения армянских земель в составе Советского Союза. Но уже в 1953 году СССР специальной нотой отказывался от территориальных претензий к Турции, идя, таким образом, на уступки в решение армянского вопроса [27].
Не поддержало союзное руководство и позицию армян по Нагорному Карабаху. О том, кого следовало поддержать Москве во время эскалации карабахского конфликта проявится через несколько лет. В 1994 году начнется Чеченская война, и на стороне сепаратистов будут воевать полевые командиры Шамиль Басаев, Салман Радуев, Хаттаб, воевавшие ранее в Карабахской войне на стороне Азербайджана. Вначале они сражались против армян, затем – против русских [28].
Несмотря на отдельные исторические прецеденты и даже периоды, в целом российский цивилизационный проект как в имперской, так и советской модификации, был из больших проектных версий наиболее комплиментарен к армянской идентичности и армянским национальным интересом. Идеологическое самоопределение России сегодня имеет, ввиду безнадежности ставки на других геополитических субъектов, принципиальное значение для судьбы армян. Не всякий из потенциально генерируемых в современной России проектов может быть приемлем для армянского народа и принят армянами в качестве своего.
На настоящее время идентифицируются три российские проектные перспективы. Первый проект – русского этнического, шире русско-славянского самоопределения. Он может быть представлен в этнической интерпретации концепта «русского мира» с перспективой установления модели этнократии. Поддержан армянами этот проект объективно быть не может. Более того, его реализация составляет физическую угрозу, по опыту Османской империи, для армянского, впрочем, как и всего иного нерусского населения России.
Второй потенциальный проект – евразийский. Он уже частично берется на вооружение российской властью. Евразийство действительно позволяет России обозначить вектор азиатских геополитических интересов. Но становясь государственной идеологией, евразийская доктрина обнаруживает и очевидные угрозы для российской цивилизации, связанные с фактором тюркизации. Еще евразийцы первой волны писали о славяно-тюркском союзе, как основе представляемого ими проекта. Но тюркские народы составляют в современной России менее 10 % населения, что несопоставимо с долей русских, а потому предлагаемый союз не выглядит объединением численно паритетных сил. Для армян же союз с тюркоязычными народами невозможен, так как автоматически упирается в обстоятельства армяно-турецких и армяно-азербайджанских отношений [29].
Третий проект идеологического самоопределения России условно может быть определен как неовизантийский. Поскольку именно в нем видится возможность для армян мира обретения большой проектной перспективы, остановимся на его содержании более акцентированно.
И для Запада, и для Османской империи сам факт существования исторически Византийской цивилизации наносил удар по принятой версии исторической легитимности. Выработался «византийский комплекс», переносимый в виде проявляемых фобий на легитимных цивилизационных преемников Византии. Россия, напротив, выводила идеологически свое преемство от Восточно-Римской империи. Армяне же в Византии оказывались и вовсе одним из осевых, государствообразующих народов. Арабские средневековые источники определяли Византию в качестве Армянского государства. Многие современные исследователи характеризуют византийскую цивилизационную общность как греко-армянскую.
Фиксация осевого значения для Восточно-Римской империи значения армянского фактора выводит на понимание цивилизационной миссии армян как носителей идеи Византийской цивилизации. Существует армянский национальный проект, оперирующий пространством Великой Армении. Но есть и цивилизационный проект, связанный с воссозданием великой Византийской цивилизации. Первый проект имеет меньший масштаб, но он и менее достижим, ввиду отсутствия других геополитических интересантов, готовых бы поддержать армян в его реализацию. Но вот неовизантийский проект может стать действительным объединяющим фактором для многих. На настоящее время страны, входящие когда-то в ойкумену Византийской цивилизации оказались на периферии новой западноцентричной мир-системы. Им отведено место стран второго и третьего сорта. Кто-то был допущен в Европу на правах второсортности, кому-то и в этом праве отказано. Создание собственной системы стало бы для поствизантийских стран реальной альтернативой западноцентризму. Для православных стран и православных автокефальных церквей неовизантийский проект – единственный реальный путь объединения. Речь при этом не должна идти о религиозной тоталитарности. Мусульмане заинтересованы в неовизантийском объединении не менее православных христиан. Этот проект был бы для них реальным выходом из экстремальной дихотомии – секулярное западничество – халифат по лекалам ИГИЛ. Армяне, проживающие компактными общностями фактически в каждой из стран региона, могли бы стать движущей силой нового проекта.
И наконец, Россия… России необходимо артикулировать проект альтернативного мироустройства. Попытки организации антироссийской блокады направлены, как раз, на то, чтобы лишить ее этой перспективы. Неовизантийский проект открывает перед Россией ряд возможностей.
Во-первых, во внутреннем преломлении акцентируется тема российской цивилизационной идентичности, связанной с православным выбором равноапостольного Владимира.
Во-вторых, выдвигается российская альтернатива заподноцентричному мироустройству, не имеющее, вместе с тем, исключительно русской маркировки, что могло бы оттолкнуть другие страны и народы.
В-третьих, осуществляется развертка геополитической игры в ключевом регионе геоэкономических потоков (Европа – Азия – Африка).
В-четвертых, через апелляцию к поствизантийской общности снимается конфликт православных стран России с Украиной и Грузией.
В-пятых, появляются дополнительные возможности обеспечения переориентации балканских стран от ЕС на Россию, выступающую объединяющим актором поствизантийского пространства.
В-шестых, создается реальная сила противодействия экспансии радикальных течений в идеологии неохалифата, которая рано или поздно, при отсутствии должного противодействия, обрушится и на Россию.
В-седьмых, через выдвижение маркера неовизантийской общности гасится острота ряда перманентных конфликтов регионе, в которые вовлечены партнеры России.
В-восьмых, через соединение неовизантийского и евразийского проектов снижаются для России издержки последнего, связанного с возрастанием зависимости от Китая.
Неовизантийский проект должен быть позиционирован, прежде всего, как проект геокультурный и геоэкономический. Надо ожидать попыток представить его противниками в качестве новой версии русского империализма. Но потребность в движении от раскола поствизантийской ойкумены к ее интеграции в условиях современных кризисов, военной эскалации и западного доминирования ощущается как никогда остро.
ПРИМЕЧАНИЯ
- Гегель Г. В. Ф. Лекции по философии истории. СПб.: Наука, 1993
- Лалаян М.А. Движения цехакронизма и таронизма и деятельность Гарегина Нжде. Ереван: Националистический клуб, 2001
- Бербероглу Б. Национализм и этническое соперничество в начале двадцатого столетия: акцент на армянской общине в Турции эпохи Османской империи // http://novarm.narod.ru/arch112006/berber.htm
- Gulbenkian C.S.The man and his work. Lisbon:Gulbenkian Foundation Press, 2010.
- Инджикян О.Г. Буржуазия Османской Империи. Ереван, 1977. С. 11–
- Hovannisian R.G. The Armenian genocide: history, politics, ethics. Palgrave Macmillan, 1992; Melson R. Revolution and Genocide: On the Origins of the Armenian Genocide and the Holocaust. University of Chicago Press, 1996; Лорд Кинросс. Расцвет и упадок Османской империи. М.: Крон-пресс, 1999.
- Эрдоган предложил «проверить кровь» депутата бундестага // http://ria.ru/world/20160606/1443514529.html
- Дугин А.Г. Русско-армянский саммит // http://katehon.com/ru/directives/russko-armyanskiy-sammit
- Blow D. Shah Abbas: The Ruthless King Who became an Iranian Legend. London, UK: 2009.
- Пигулевская И.В., Якубовский А. Ю., Петрушевский И.П., Строева Л.В., Беленицкий А.М. История Ирана с древнейших времен до конца XVIII века. М., 1958
- Туркманчайский мирный договор между Россией и Ираном // http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/FOREIGN/turkman.htm
- Султанов Ч.А. Последний удар Империи. Баку, 20 января 1990 г., Баку, 2004. С. 92.
- Погосян С.С. Ось «Москва – Ереван – Тегеран»: историографические и политологические сценарии // Вестник ассоциации вузов туризма и сервиса. 2007. № 2.
- Представитель Хаменеи в поддержку Азербайджана против Армении // http://haqqin.az/news/67658
- Католическая энциклопедия. М.: Издательство францисканцев, 2007. Т. 3. С. 678–679.
- Восточные Католические Церкви. 2015 // http://www.cnewa.org/source-images/Roberson-eastcath-statistics/eastcatholic-stat15.pdf
- Собрание актов, относящихся к обозрению истории армянского народа. Т. II. СПб., 1888. С. 52–58.
- . Ллойд Джордж Д. Правда о мирных договорах. Т. 2. М., 1957. С. 390.
- Германия признала геноцид армян // http://riatribuna.ru/news/2016/06/03/78053/
- В Палате лордов британского парламента прошли слушания относительно признания геноцида армян // https://regnum.ru/news/polit/1268927.html
- Армяне-протестанты // http://noravank.am/rus/issues/detail.php?ELEMENT_ID=4619
- . Buzanski P.A. Admiral Mark L. Bristol and Turkish-American Relations, 1919–1922. Unpublished Ph.D. Dissertation: University of California at Berkeley, 1960.
- Галоян Г.А. Армения и великие державы 1917–1923 гг. Ереван, 1999; Зограбян Э.А. Армяно-турецкая война 1920 г. и державы. Ереван, 1997; Карапетян М.С. Армения в 1912–1920 гг. Ереван, 2003.
- Мошкин С.В. «Рука Москвы» в истории вступления Турции в НАТО // http://www.politex.info/content/view/642/30/; Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны, 1941–1945 гг.: Сборник документов: В 6 т. М.: Политиздат, 1984. С. 216–217.
- Величко В.Л. Полн. собр. публиц. соч. В 2-х тт. Т. 1; Кавказ: Русское дело и междуплеменные вопросы. СПб., 1904; Т. 2: Русские речи. СПб., 1905.
- Ковалевский М.М. Армянский вопрос // Вестник Европы. 1915. №6.
- Заявление советского правительства правительству Турции. Москва. 30 мая 1953 // http://www.obraforum.ru/pdf/fourth.pdf
- Азербайджанский ветеран карабахской войны: Басаев и Радуев оказали нам неоценимую помощь: Нагорный Карабах за неделю // https://regnum.ru/news/393591.html
- Дугин А.Г. Евразийская миссия Нурсултана Назарбаева. М.: Евразия, 2004