Много говорится о различных исторических юбилеях. И вот ещё одна дата, тоже очень важная в плане интеллектуальной истории России, но пока обделённая должным вниманием. И, по-видимому, этого внимания, судя по властному дискурсу, и не будет проявлено. В этом году исполняется восемьдесят лет со дня выхода в свет работы Николая Бердяева «Истоки и смысл русского коммунизма».
Цивилизационные истоки коммунизма в России
Бердяевым генерировались в течение жизни самые различные идеи, высказывались разные мировоззренческие позиции — философ был достаточно противоречив. Но что касается «Истоков и смысла русского коммунизма» — это одна из самых блестящих его работ, и, безусловно, работа, сущностно раскрывающая многое из того, над чем работали русские мыслители и русские философы на протяжении всей российской истории.
В чём же основной пафос этой бердяевской книги?
Интересно то, что впервые данная работа была издана не на русском, а на английском языке. Уже потом, ближе к окончанию Второй мировой войны, она появилась и на русском языке, — когда уже станет ясно, что всё то, что сказано в «Истоках и смысле русского коммунизма», подтверждается и усиливается, и что Н.Бердяев в данном случае оказался совершенно прав. Коммунизм, — заявлял Бердяев, не привнесённое (как считалось) учение К.Маркса (это внешняя форма). Он имеет глубинные истоки в самой России, в русской культуре. Бердяев не использовал в том значении, как мы сегодня используем, термин «цивилизация», но им подразумевались именно цивилизационные истоки коммунизма в России. Коммунизм идёт от раскольников, от самого начала российского государствогенеза. Ленин (в бердяевской трактовке) не столько марксист, сколько народник. Он, хотя и клеймил народников с позиций марксизма, исторически выступал выразителем той же народнической линии. Большевизм впитал в себя русские цивилизационно-ценностные традиции и идеалы. В этой связи приведу лишь только одну цитату, в которой Бердяев, как бы обращаясь к Западу, говорит, что тот совершенно не понимает происходящего в России.
«Вместо Третьего Рима в России удалось осуществить Третий Интернационал, и на Третий Интернационал перешли многие черты Третьего Рима. Третий Интернационал есть тоже священное царство, и оно тоже основано на ортодоксальной вере. На Западе очень плохо понимают, что Третий Интернационал есть не Интернационал, а русская национальная идея, это есть трансформация русского мессианизма. Западные коммунисты, примыкающие к Третьему Интернационалу, играют унизительную роль, они не понимают, что, присоединяясь к Третьему Интернационалу, они присоединяются к русскому народу и осуществляют его мессианское призвание. И это мессианское сознание, рабочее и пролетарское, сопровождается почти славянофильским отношением к Западу». Это высказывание соотносится и со сталинскими словами, сказанными о большевиках-славянофилах. То есть, по-видимому, были ещё и большевики-западники, с которыми большевики-славянофилы вели борьбу внутри партии.
Мне впервые удалось прочитать книгу Н. Бердяева в 1990 году. Книга буквально меня перевернула, пришло понимание того, что в ходе горбачевских реформ низвергаются не марксизм и не коммунистическая идеология, а, если считать, что русский коммунизм заложен в фундаменте русской цивилизации, низвергается под видом демонтажа коммунизма сама Россия. Так действительно и случилось. Последовал 1991 год, и демонтаж коммунистической идеологии обернулся демонтажем Советского Союза.
Методологические основания
Бердяев продолжил тему. В 1946 году выходит его книга «Русская идея», где он развернул сформулированные ранее положения. «Русская идея» — это та тема, с которой русская национальная философия вышла на мировой философский интеллектуальный дискурс и внесла в него свой основной вклад. На уровне «властей» мало, что об этой теме знают, мало, кто в ней разбирается, хотя цитирование представителей эмигрантских философов, обращавшихся к «русской идее» очень популярно. Используются яркие цитаты, в том числе и бердяевские, но политика реализуется прямо противоположная воззрениям цитируемых мыслителей.
О самом понятии «русская идея», как и о многом другом в интеллектуальной истории России, впервые заявил Ф. Достоевский, и с апелляцией к Достоевскому осмысление этого вопроса в значительной степени и осуществлялось. Следующая принципиальная веха — это работа В. Соловьёва, имевшая непосредственно название «Русская идея». И тоже, что характерно, первоначально она вышла не на русском, а на французском языке. Вначале как бы пояснялось Западу, что такое «русская идея», — и уже только потом происходила её «русская конвертация». Темы «русской идеи» так или иначе касались фактически все, кого принято относить к философам «серебряного века». Попытаемся разобраться и мы, что такое «русская идея», как к ней относиться, какая методология связана с ее раскрытием и постижением?
Вначале вопрос о методологии. В методологическом плане, если говорить о гуманитарных науках, о гуманитарном сознании, сталкиваются две мыслительные парадигмы, две традиции. Они в значительной степени определяют и цивилизационную полемику между православием и католицизмом, и, в конечном итоге, между Россией и Европой. Это линия Платона и линия Аристотеля.
Аристотель. Точка опоры для Аристотеля — это вещь, материальный объект. Отсюда индукция как основной аристотелевский метод познания. Исследователь аристотелист идет по пути изучения объектов, после чего приходит к некому генерализующему обобщению. Мира трансцендентный, мир идей для аристотелевской философии не является необходимой компонентой. К Аристотелю в значительной степени восходила и католическая схоластика. На аристотелевском миропонимании в значительной степени и дальше выстраивается западная цивилизация.
Византия (а от неё и Русь) выстраивалась в соответствии с линией Платона. Точка опоры для Платона — это не вещь, а эйдос, чистая идея. Эйдосы первичны по отношению объектов. Постигая первоначально идею, исследователь далее экстраполирует достигнутое понимание на конкретные объекты. Отсюда у Платона дедуктивный принцип вместо индуктивного у Аристотеля. Отсюда платонический поиск (сам Платон заложил основы этого поиска) идеального жизнеустройства. Отсюда, как политическая проекция — идеократия, т.е. власть идеи, — та самая модель государственности, которая исторически была идентична России.
«Русская идея» не может быть понята и адекватно воспринята без категории «историософия». Не просто истории, а именно историософии, т.е. ценностно-смыслового рассмотрения исторического процесса. Необходимо дать ответы на вопросы: куда идёт мир, куда идёт человечество, куда идёт, в конечном итоге, Россия? И «русская идея» в этом отношении — это миссия России в мире. Зачем Россия существует в мире, что она миру должна предъявить? — только в контексте историософии возможна сама постановка этих вопросов.
Три подхода к сущности «русской идеи»
Откуда берутся эти смыслы? Кто их генерирует? Ответы мыслителей, связанных с дискурсом «русской идеи», были различны. Первый подход сформулировал В. Соловьёв. «Русская идея», согласно ему, это выражение замысла Божьего. Это то, что Бог задумал в отношении России. Свой замысел есть и в отношении других стран и народов – немецкая идея, английская идея, французская идея и т.д. Человек может постигнуть лишь через откровение, эвристическое озарение.
Но соловьевская линия объяснения не единственная. Другой подход состоит в понимании «русской идеи» как идеала. Это то, что думают о себе русские люди, каким русский народ исторически желал себя видеть. Это можно сформулировать и как «русскую мечту». Если есть мечта «американская», то, соответственно, почему не может быть мечты «русской»?
К достижению идеала народ стремится в своей идентичной истории. И, по большому счёту, что такое развитие? Всегда, когда рассматривают категорию «развитие», возникает много вопросов, связанных с определением его критериев. Оказывается, что у каждого человека может быть свой критерий, и в каждой культуре он также свой. Но в каждой культуре есть и свой «идеал». Развитие в этом понимании есть движение от реального к идеальному, к тому идеалу, который соответствующий социум целеполагает для себя.
Итак, первый подход связан с Богом, второй — с историческим сознанием народа. А третий — с материальными средовыми условиями существования. Каждый народ, в том числе и русский, исторически формировался в определённых средовых условиях: соответствующая природная среда, соответствующее внешнее цивилизационное окружение. В российском случае — это иноцивилизационное окружение, определяющее перманентную угрозу цивилизационных войн. Применительно к природе — это огромная русская равнина и континентальный климат. Всё это предопределяло особенности менталитета. И в данном понимание, «национальная русская идея» — это выражение оптимума существования на данной территории, в данных исторических цивилизационных реалиях. Аккумулированно «русская идея», сообразно с третьим подходом, это как жить русскому народу в российских условиях месторазвития.
«Русская идея» как идея солидаризационного развития человечества
В чём же сущностно заключается «русская идея»?
Несмотря на то, что различались подходы в отношении того, откуда берётся эта идея, различались зачастую язык и аргументация, но — удивительное дело! — все мыслители (с разными позициями, с разными оценочными характеристиками по отношению к власти, в том числе, по отношению к СССР и по отношению к дореволюционной России) сходились в в понимании того, что есть «русская идея». Концентрированно ее можно сформулировать как идею солидаризационного развития человечества.
Идея солидаризационного развития человечества — здесь важна каждая составляющая, каждый компонент этой формулы.
Солидаризация (солидаризационная составляющая) — эквивалентом ее является, выдвинутая ещё в девятнадцатом веке понятие «соборность». Соборность — это особое духовное единение. Это даже не просто социализм как преобладание и приоритетность общего — социума над частным – индивидуумом. Это даже не просто коммунизм, как общность по форме – коммуна. Это нечто большее —общность в духе. Идея солидаризации — это идея коллективизма, но усиленная духовной ориентированностью. Не просто коллектив, а коллектив одержимый духовными идеалами.
Если мы говорим «солидаризационное развитие человечества«, то подразумевается, что солидаризируется не один народ, или нация (это путь национал-социализма), а объединяются вокруг «русской идеи» все народы. Это ее мессианский компонент.
Что такое мессианство? Много в отношении русского мессианства было распространено негатива. На Западе, например, в плане россиефобской критики мессианство начинало соотноситься с русским империализмом. Но в мессианстве содержалась прямо противоположная идея. Мессианство этимологически производно от «мессия, спаситель». Мессианская идея — это идея спасения человечества. На основе идеи солидаризации спасать человечество от эрозии расчеловечивания. И здесь принципиально важно — не господство, а именно спасение! Мессианство — прямо противоположный идее мирового господства концепт.
Сегодня мы фиксируем очередное обострение геополитического противостояния России и США. У США тоже есть национальная идея, обращённая в мир («американская идея») — это идея мирового доминирования («град на холме», который возвышается над остальным миром). «Русская идея» принципиально иная — не доминировать, не господствовать, а спасать, спасать даже зачастую через самопожертвование.
Солидаризационное развитие. Речь идет не просто о бытие, пусть даже на основе коллективистских форм. На основе коллективистских принципов существовали многие традиционные сообщества. Так и по сей день живут племенные объединения. Но самого по себе коллективизма недостаточно. Вопрос стоит о развитие. Возникает, соответственно, идея развития на основе солидаризации.
Запад предложил свою модель развития, которая претендовала на универсальность. Было заявлено, что развиваться можно только за счёт конкуренции. Только конкурируя друг с другом, субъекты, государства и экономики могут развиваться. Без конкуренции будто бы ничего добиться нельзя. В критике Советского Союза это являлось основным доводом: в СССР якобы не было конкуренции, потому он и распался.
Россия предложила другую идею. «Русская идея» заключалась в том, что развиваться можно иначе, — не на основе конкуренции, а именно на основе солидаризации.
Что такое развитие в «западном» понимании? Человек — это индивидуум (индивидуум буквально —атом). Индивидуум не меняется, меняться может среда. Развитие рассматривается как изменение среды вокруг тождественного человека. Появляются новые технические средства (айфоны, смартфоны), создаются новые технологии, не развивается только человек. В реальности же человек при совершенствовании технической среды нравственно деградирует.
У России другая модель развития: развивается прежде всего человек, а уже дальше, измененным человеком может преобразовываться и техническая среда. Эта идея заложена ещё в православной культуре — идея преображения. Идеи преображения не было в католическом богословии, не получила она должного раскрытия и в «западной» мысли в целом.
Идея преображения была, впрочем, на Востоке. Но что такое преображение в восточном понимании? Пример: отшельник (мудрец) уходит от мира. Пребывая в отшельничестве, он преображается, обретает своё новое существование. Получается, что преображение — это удел монаха, удел человека, уходящего от мирской суеты .
Россия же привнесла (и в этом третья компонента «русской идеи») идею социального преображения. Преображение не для избранных, а преображение всего социума на основе привнесения новой идеи. Одухотворение социума через реализацию системы идеократии.
Взгляд со стороны
Помимо русофобского направления на Западе существовало и русофильское направление. Западные мыслители, которые занимались рассмотрением русской культуры, приходили к тем же выводам в оценке того, что из себя представляет «русская идея». Пожалуй, наиболее емкую формулу «русской идеи», русского историко-культурного типа дал Освальд Шпенглер. Им была предложена следующая формула — «Россия есть апокалиптический бунт против античности». Может возникнуть недоумение — что за бред? какая еще античность? причём тут апокалиптический бунт? где всё это вообще в русской мысли есть? И здесь необходимо пояснение афористического языка Шпенглера. «Апокалиптический бунт против античности» – в этой формуле содержится несколько составляющих.
- Апокалиптика. Это идея будущего, и не просто будущего (как кратко-, средне- и долгосрочного прогнозирования), а будущего «финального». Будущего, где разрешается принципиальный (для любой культуры и для мира в целом) вопрос борьбы добра и зла, будущего, где в апокалиптике развертывается драма Армагеддона, извечного противостояния сил света и тьмы. «Русская идея», таким образом, акцентирована не на настоящем, а на образе будущего.
- Бунт. Создан миф, что чего-чего нет у русских, так это идеи свободы. Вот, мол, есть свобода на Западе, а у русских она ментально отсутствует. Но в «русской идее» есть даже более акцентированно, более ёмко и глубинно выраженная формула свободы — это идея воли. Это идея свободы абсолютной. Это восстание против любых форм. Русский бунт может быть и восстанием против существующей государственной власти, но может быть и восстанием против тех форм (даже вместе с этой властью), которые устанавливаются как мировой порядок. Поэтому бунт — очень «русская тема». Но против чего бунтует русский человек?
- Против. Это очень важное слово. «Русская идея» оппонировала «западной идее» — «западному» проекту, «западной» претензии на мировую гегемонию. Через «русскую идею» заявлялось миру, что возможно иное, что альтернатива существует. Никакая другая культура: ни китайская, ни индийская, пусть они и имели свою специфику, глобального альтернативного проекта не выдвигал. Был проект «западный», существующий по сей день и предъявляемый миру как «универсальный западный путь развития», и был «русский проект» — проект альтернативный.
- Античность («против античности»). Причём тут античность? Очень важен смысл, вкладываемый Шпенглером в это понятие. Античность, согласно ему, была построена на идее индивидуализма. Понимание «человек — индивидуум» идёт с античных времён. И вот против этого человека-индивидуума, против связанного с ним мира плотского, индивидуального, вещественного и материального (в конечном итоге) и восставала «русская идея». Идее индивидуализма противопоставлялся коллективизм, всечеловеческая соборная солидаризация.
«Западная идея»
Запад во все времена (это можно исторически проследить) и в разных формах артикулировал идею конкуренции, идею борьбы индивидуумов, стран, государств и народов друг с другом.
Католический проект. В чём его смысл? От святого Августина идёт гипертрофированно воспринятая на Западе идея предопределённости. Предустановлено, кто будет богоизбранным, и кто — богоотверженным. Одни спасутся, другие, неизбежно, погибнут. Человечество, делится на эти две группы. Люди как бы уже изначально конкурируют за вход в рай. В православии этого принципиально не было. Православие вместо индивидуального спасения, утверждала идею спасения всем миром
Просветительский проект. Идеология просветительства сводилась к следующему представлению: есть цивилизованный мир, культура, а есть люди вне культуры — дикари, варвары. И либо народ входит в сообщество народов «культурных», либо он находится в дикарском или варварском состоянии, и тогда его надо «цивилизовать», используя в том числе не только культурные, но и силовые военные инструменты.
Либеральный проект. А что из себя представляет либеральный проект? Мир является полем глобальной конкуренции: в нем есть успешные и есть неуспешные. Если ты выигрываешь в конкурентной борьбе — ты успешный, если проигрываешь — ты неуспешный. Та же самая тема избранных и отверженных, но только на другом идеологическом языке.
Социал-дарвинизм. В социал-дарвинизме акцентировалась идея борьбы за существование. В этой борьбе есть победители (и они составляют ту группу, которая несёт дух эволюции) и эволюционно проигравшие. И сам Ч. Дарвин (хотя говорят про Г. Спенсера, перенесшего это понятие на социум) вполне чётко переносил свою теорию о борьбе в животном мире на народы, и слово «расизм» к дарвинизму вполне применимо. Ч. Дарвиным устанавливалась а иерархия народов, иерархию рас, где высшие должны господствовать над низшими. На этой основе далее возникает уже фашистский проект.
Фашистский проект. В теории германского национал-социализма, есть расы «сверхлюдей», а есть «недолюди». Между расами идёт глобальная борьба за расовое господство. Одни в этой борьбе побеждают, другие проигрывают.
И, наконец, неолиберальный (современный) проект. Есть постиндустриальное общество, «свободный мир», а есть культурная архаика, которая не идёт по «западному универсальному передовому постиндустриальному пути развития». Она существует как-то иначе, и, соответственно, на нее накладывается маркер «отсталости». Как мы видим, во все времена «западная идея» была идеей конкуренции, выражаемой тем или иным образом.
«Русская идея», наоборот, во все времена была идеей солидаризации. Это привнесённая православием тема «соборного спасения», это та же тема о «соборности», которую поднимали славянофилы, это общинный социализм, с чем шло народничество, это большевизм с коммунистической моделью развития, это … Хотелось бы продолжить, но вот тут в проекции по отношению к современной России возникает некий сбой, некое принципиальное противоречие в отношении ко всей российской истории. Но об этом несколько ниже.
«Западные» учения на русский лад
Ещё один интересный феномен. Очень много идеологических и научных концептов привносилось в Россию из Европы (с Запада). На судьбу этих концептов уже обращалось внимание авторами сборника «Вехи». Западные концепты перетолковывались в России на русский лад. И в результате проводимого перетолкования все равно конструировалась «русская идея».
Гегельянство. В чём состоял социальный пафос философии Гегеля? Это освобождение человека. В ходе исторического развития познается идея свободы. Начинается развитие с Востока, где свободы минимальны, дальше Мировой Дух перемещается на Запад, где и создается общество свободного человека.
Что привнесло русское гегельянство? Финал истории у русских гегельянцев был совершенно не гегелевский. Опираясь на Гегеля, они вели борьбу за социализм (чего у немецкого философа принципиально не было). Русские гегельянцы вместо идеи освобождения человека-индивидуума, выдвигают идею солидаризации людей. Авторы «Вех» писали, что, наверное, Гегель перевернулся бы в гробу, когда б узнал, что сделали из его учения русские последователи.
Дарвинизм. Борьба за существование как двигатель эволюции — это базовое положение учения Дарвина. И дарвинизм, прежде всего, связывался с этим положением. Русские «эволюционисты» (с опорой на Дарвина) провозглашали иное — «солидаризация как двигатель эволюции». Дарвин парадоксальным образом оказывался предтечей идей социализма.
Нигилизм. На Западе нигилизм состоял в отрицание любого позитивного знания. Русский нигилизм (можно вспомнить образ нигилиста, созданный И. Тургеневым) — утверждал некое новое эволюционное знание. Западный нигилист отвергает любое знание, русский нигилист провозглашает новое знание. Очевидно, что русский нигилизм уже нигилизмом в «западном» толковании не являлся.
Ницшеанство. Еще одним привнесенным в среду русской интеллигенции европейским учением являлось ницшеанство. Ницшеанцем, к примеру, был Максим Горький. В ницшеанстве в центре находился «сверхчеловек», трактуемый как аморалист. Ницшеанский «сверхчеловек» попирает общественную мораль. Русское ницшеанство несло идею «сверхчеловечества» как коллективного преображённого человечества. «Сверхчеловек» в интерпретации русских ницшеанцев — это общественный человек. Речь у русских ницшеанцев шла о социуме в целом, а не об отдельном индивидууме, противостоящему социуму.
Марксизм. Переход к социализму в результате борьбы пролетариата и буржуазии — базовая идея марксизма, выраженная ещё в «Манифесте Коммунистической партии». Капитализм определялся строем, при котором с одной стороны класс буржуазии, а с другой стороны класс пролетариата.
Что привнёс русский марксизм? Оказывается, через некоторые этапы в социальной эволюции можно и перепрыгнуть, и не обязательно, в частности, проходить фазу капитализма. Можно построить новое социалистическое общество и на основе традиционного института русской общины. Понятно, что сама модель перехода к социализму как проявления максимального расслоения на два класса буржуазию и пролетариат принципиально ломалась в таком «перетолковании». В результате социалистическая революция была организована в стране с преобладанием крестьянского населения.
Геополитика. В настоящее время широкой популярностью в России пользуется геополитика. Она преподаётся в вузах, по ней издаются учебники, защищаются диссертации. Геополитика в Россию также, как известно, была импортирована с Запада. Но что такое геополитика на Западе? Геополитика выстраивалась на представлении о предопределённости борьбы государств фактом их географического положения. Есть определённая географическая среда, и она задаёт политические ориентиры соответствующих государств.
Русская геополитика сегодня — это совсем другое учение. Она заявляет приоритетность духовных ценностей, идею солидаризации (опять-таки!) человечества. В западной геополитике тон принципиально задаёт география. Духовная компонента тут не важна, а важно географическое положение, материальный фактор. Не идет в ней и речи о солидаризации человечества. В классической геополитике есть принципы геополитической борьбы: атлантизм и континентализм будут неизбежно бороться друг с другом, и их противостояние задано самой географией. Русская геополитика является в этом смысле отрицанием геополитики классической.
«Русская идея» и современная Россия
А как обстоит дело с обращение к русской идее в современной России? Сегодня ни одна из политических сил «русскую идею» не несёт, никто её политически субъектно не выражает.
Либералы? Они отвергают её в принципе. Либералы — индивидуалисты, никакой солидаризации в постановке вопроса у них просто не может быть.
Может быть, националисты? Но солидаризационное развитие человечества националисты принять не могут. Для них солидаризация ограничена рамками своей нации. Не могут они принять и идею мессианства. На то, чтобы спасать другие расы или нации, солидаризироваться с ними националисты категорически не пойдут.
Если «русскую идею» считать аккумулированным выражением того, что Россия несла в себе «идеального», то националистическая программа не имеет русских корней. Если либералы обращались к одной части «западной» мысли, то националисты также импортируют «западные» идеологемы, но только взятые с другого фланга. И в том, и в другом случае наблюдается диссонанс с «русской идеей».
Ну и, наконец, власть. Сама тема солидаризационного развития человечества во властном дискурсе отсутствует. Ее нет ни в одном из направлений государственной политики.
Хорошо еще то, что, хотя бы сама тема национальной идеи признана допустимой. Но что получается при попытках сформулировать национальную идею? И на сколько эти формулировки соотносятся с тем, что подразумевается под «русской идеей»?
Первая попытка имела место в 2004 году. На высшем властном уровне была предложена следующая формулировка: «Нам нужно быть конкурентоспособными во всём, человек должен быть конкурентоспособным. Город, деревня, отрасль, производство и вся страна — вот это и есть наша основная национальная идея сегодня». «Быть конкурентоспособным» — но, позвольте (!), это же как раз «западная идея». Конкуренция, конкурентоспособность, быть конкурентоспособным — а это то, с чем исторически, как было показано выше, всегда шёл Запад и в отношении чего выдвигалась русская альтернатива.
Дальше была новая попытка в выдвижении национальной идеи. Было сказано, что «наша национальная идея — патриотизм». Безусловно, само по себе обращение к патриотической теме принципиально важно. Но возникает вопрос: правильно ли патриотизм называть российской национальной идеей? Любой народ патриотичен, любая нация может сказать, что «мы являемся патриотами». Для любого человека свойственно любить свою Родину. Нельзя сказать, что русские — патриоты, а, скажем, американцы или китайцы патриотами своей страны не являются.
А в чём же специфика российской национальной идеи? Где та идея, которая отличает именно Россию, выражает именно «русскую мечту», русское послание в мир? Это не раскрыто и от самой постановки этих вопросов бегут под прикрытие «общепризнанных принципов и норм международного права»
И, конечно, сегодня встаёт принципиальный вопрос. Можно обратиться к русским мыслителям: понять, выразить, сформулировать, донести «что есть русская идея». Но кто выразит политически эту «русскую идею», кто в соответствии с этой ценностно-смысловой парадигмой будет осуществлять политику, практически её воплощать в жизнь? — это вопрос принципиальный.